Автор, по-видимому, счел, что общее правдоподобие появления на Украине за последние примерно полторы тысячи лет тюркских названий дает право Ky-jevu производить от тюркского племенного названия Кип, что будто бы подкрепляется такими иноязычными именами Киева, как др.-исл. Kcenugardr и нем. (стар.) Chungard [21]. Между прочим, одной справки в специальной литературе хватило бы для того, чтобы понять, что, например, скандинавское Kcenu-gardr — не что иное, как передача вполне славянского *Kyjanb (- род. мн.) gordb то есть ‘город киян (= людей Кия)’ [22]. В украинском до сих пор существует древнерусская форма кияни мн., обозначающая киевлян, но исторически продолжающая именно это более древнее значение (и обозначение) ‘люди Кия’. Так что отменить старое толкование Киев < Кий не так просто, и для этого мало общих (и справедливых) деклараций о нереальности этнической чистоты славянства. Только упорство новых атак на славянскую этимологию имени Киев побуждает меня попутно останавливаться на таких известных фактах средневековой общеевропейской графики, как передача звука Ц] графемой g, что не дает ни малейшего основания видеть в написаниях Cygow, Kygiouia что-либо еще, кроме всего лишь неловкой записи все тех же живых славянских форм — Киев, Kijdw (с отдельными моментами книжной латинизации — исход на — id). Ни о какой связи с тюрк, киуи 'лебедь' [21] серьезно думать, разумеется, при этом нельзя, как нельзя обогащать — на том же уровне — науку о славянском этногенезе, вовлекая в общий поток своих рассуждений о Киеве и тюрок, и …древних венгров.
Сначала мне этот экскурс в новые этимологии названия Киева казался излишне детальным отвлечением, хотя никогда не лишне вскрывать ошибки, даже мелкие, особенно в этимологии. Но появление некоторых открытий в 80-е годы неожиданным образом внесло дополнительное оживление и в эту проблематику. Специально я занимаюсь этимологическим вопросом «откуду есть пошел Киев» в другом месте, здесь же изложу свои результаты кратко, чтобы они по возможности не выпадали из определяющих для меня рамок пра-славянской проблематики, куда, как я все больше убеждаюсь, принадлежит и Киев со своим названием, хотя в последнее время — и с высоких научных трибун в том числе — охотно преподносится нечто другое*. Лично я мог бы ограничиться утверждением, что с названием Киева и его исконнославянским языковым статусом все более или менее в порядке (уже затронутая выше архаичная форма названия жителей — кияне (укр.