Мы далеки от мысли прямолинейно связывать явления эволюции языка и культурной эволюции, и все-таки факт появления однородности культуры как поздний, иначе — вторичный — итог подкрепляет естественную мысль о вторичности выработки, например, единообразной «древнеевропейской» гидронимии. Напрасно некоторым ригористам-языковедам уже одно признание интеграции языков представляется пережитком марризма [5, с. 13]. Напротив, очень здраво и сейчас звучит суждение, что образование «ветвей» индоевропейской языковой семьи шло преимущественно через интеграционные процессы [6, с. 11], как и указание, что образование крупных племен и народов — сравнительно позднее явление [7, S. 135]. Для нас совершенно естественными представляются поэтому следующие слова: «…Любая концепция или метод, которые принимают во внимание и оперируют исключительно одним из этих процессов (конвергенцией или дивергенцией. — О. Г.), то есть, не учитывая также одновременного и/или последующего действия противоположного фактора языкового развития, будут неизбежно узкими и тем самым — нереалистичными. Это, скорее, исказит, чем прояснит действительный диахронический процесс языкового изменения».
И дальше, там же: «В действительности языковое изменение характеризуется, конечно, постоянным и тонким взаимодействием (interplay) дивергенции и конвергенции, с преобладанием то одной, то другой из них» [7-а, р. 2, 3]. Поскольку вся эта исследовательская процедура прямо подводит нас к проблеме реконструкции праязыков, приведем оттуда же суждения и о праязыках, тем более что автор этих суждений весьма внимательно учитывает в дальнейшем и наши критические наблюдения, направленные против унитаристских концепций праязыка как «непротиворечивой модели». Итак, [7-а, р. 3]: «Одна из более серьезных ошибок, все еще совершаемых время от времени в ряде областей генетического языкознания, и, в частности, связанных с восстановлением утраченных праязыков, состоит в воззрениях на исходный праязык как на нечто чисто абстрактное, статичное, само по себе не подверженное изменению … Но было бы грубой ошибкой не признавать того, что эта теоретически предельная стадия — частный праязык — сама является всего-навсего результатом, или конечным продуктом, более или менее длительного развития этого же самого праязыка». Конференция по индоевропейской проблеме (Институт археологии АН СССР, 1986 г.) весьма явственно продемонстрировала живучесть многих старых представлений.